The combination of lenvatinib and pembrolizumab in the treatment of patients with metastatic kidney cancer and factors of poor prognosis: experience of clinics in Moscow: A prospective observational study

Full Text

Введение

В настоящее время комбинированное лекарственное лечение, включающее иммунотаргетные комбинации и комбинацию двух иммунотерапевтических препаратов, является стандартом при метастатическом раке почки при промежуточном и неблагоприятном прогнозах [1]. Проведенное исследование CLEAR продемонстрировало преимущество комбинации ленватиниба и пембролизумаба в отношении отдаленных результатов лечения, в том числе общей выживаемости (ОВ), при неблагоприятном прогнозе по сравнению с сунитинибом [2]. При этом метаанализ T. Yanagisawa и соавт. 2024 г. продемонстрировал, что данная комбинация является лидером среди всех возможных опций терапии 1-й линии рака почки по частоте объективных эффектов [3]. Кроме того, опубликованное исследование KEYNOTE-B61 II фазы продемонстрировало высокую эффективность данной комбинации у пациентов с несветлоклеточным раком почки [4].

Степень распространения опухолевого процесса и гистологический вариант не нашли отражения в прогностической классификации International mRCC Database Consortium (IMDC) ввиду отсутствия независимого влияния на ОВ [5]. Поэтому мы решили в рамках проспективного наблюдательного исследования оценить эффективность данной комбинации при большой опухолевой нагрузке и несветлоклеточных гистотипах.

Материалы и методы

Проведен анализ результатов проспективного наблюдательного исследования, в котором пациенты с метастатическим почечно-клеточным раком получали комбинацию ленватиниба и пембролизумаба в период с 2022 по май 2024 г. в онкологических клиниках, подведомственных Департаменту здравоохранения г. Москвы: ГБУЗ «ГКБ им. С.С. Юдина», ГБУЗ «МКНЦ им. А.С. Логинова», ГБУЗ «ММКЦ “Коммунарка“», ГБУЗ «ГКБ им. С.П. Боткина» и ГБУЗ «МГОБ №62». Все пациенты на момент начала лечения обсуждались на общегородском онкологическом консилиуме, и критериями для назначения терапии ленватинибом и пембролизумабом стали следующие:

• несветлоклеточный гистологический вариант любой группы прогноза по IMDC;
• промежуточный или неблагоприятный прогноз согласно критериям IMDC в случае светлоклеточного гистотипа;
• значительная опухолевая нагрузка или выраженные клинические симптомы, требующие быстрого достижения объективного эффекта.

Первичной конечной точкой выбрана частота объективных эффектов. Объективный эффект оценивался по критериям RECIST 1.1. Статистическая гипотеза рассчитана исходя из того, что частота объективных эффектов при несветлоклеточных карциномах составляет 50%, в когорте светлоклеточного рака с размерами образований >6–10 см – 71%. При ожидаемой частоте эффектов в нашем исследовании 55%, ошибке первого рода α 0,05, мощности исследования 80% и потере данных у 10% больных необходимо включить 51 пациента.

В качестве ключевых вторичных конечных точек оценивались глубина эффектов, выживаемость без прогрессирования (ВБП), ОВ, а также нежелательные явления (НЯ) и редукции доз/отмены препаратов. ВБП рассчитывалась от даты начала лечения до прогрессирования заболевания по данным инструментальных методов обследования или смерти по любой причине. Продолжительность жизни рассчитывалась от даты начала лечения до даты смерти или последнего контакта с пациентом для цензурируемых наблюдений. Токсичность лечения оценивалась по критериям токсичности Национального института рака CTC AE v 5.0.

Описательная статистика номинальных и порядковых переменных предусматривала расчет доли и представлена в виде n (%). Описательная статистика количественных переменных включала расчет медианы, а также минимального и максимального значений переменной. Использование такого способа представления результатов продиктовано ненормальным характером распределения при анализе количественных переменных.

Сравнительный анализ номинальных и порядковых переменных проводился критерием χ², а также точным критерием Фишера. При применении критерия χ² в таблицах сопряжения 2×2 использована поправка Йейтса. Сравнительный анализ выживаемости проведен с помощью логрангового теста. Расчет выживаемости проведен методом Каплана–Мейера. Влияние основных клинических факторов на ВБП проанализировано методом регрессионного анализа Кокса.

Статистический анализ полученных результатов выполнен с использованием программ Microsoft Excel 2019 и IBM SPSS Statistics v. 20.0. Различия считались статистически значимыми при значении р<0,05.

Результаты

Характеристика пациентов

В период с мая 2022 по май 2024 г. в исследование включены 54 пациента. Характеристика пациентов представлена в табл. 1. Превалировали пациенты мужского пола (40; 74,1%), медиана возраста составила 61 год (от 35 до 76 лет). Светлоклеточный гистотип представлен в 43 (79,6%) случаях, у 8 (14,8%) пациентов – папиллярный рак и у 3 (5,6%) пациентов – хромофобный рак. Саркоматоидный компонент выявлен в 4 (7,4%) случаях светлоклеточного рака.

У 7 (13,0%) пациентов статус Карновского составил 60% или ниже, у 18 (33,3%) пациентов – 70%, остальные 53,7% пациентов имели удовлетворительное общее состояние (статус Карновского 80–100%) на момент старта лечения.

Только 1 пациент имел благоприятный прогноз по шкале IMDC, он включен в исследование, поскольку имел хромофобный гистологический тип карциномы; 32 (59,3%) пациента имели промежуточный прогноз и 21 (38,9%) – неблагоприятный прогноз по IMDC.

У 13 (24,1%) пациентов имелась только одна зона метастатического поражения, в 1/2 случаев наблюдалось 3 или более органа, пораженных метастазами. Метастазы в костях выявлены в 48,1% случаев, метастазы в печени – в 37% случаев, по брюшине – 9,3%, в головном мозге – 7,4% случаев.

Медиана суммы диаметров измеряемых очагов составила 149 мм (от 12 до 848 мм). Более 1/2 (54%) пациентов имели сумму диаметров очагов >110 мм (см. табл. 1).

 

Таблица 1. Характеристика пациентов, включенных в исследование

Table 1. Characteristics of the study patients

Параметр	Число пациентов, абс. (%)
Учреждение ГБУЗ «ГКБ им. С.П. Боткина» ГБУЗ «МКНЦ им. А.С. Логинова» ГБУЗ «ММКЦ “Коммунарка“» ГБУЗ «МГОБ №62» ГБУЗ «ГКБ им. С.С. Юдина»	3 (5,6) 9 (16,7) 14 (25,9) 16 (29,6) 12 (22,2)
Мужской пол Женский пол	40 (74,1) 14 (25,9)
Возраст, лет Медиана (мин–макс)	61 (35–76)
Гистологический тип Светлоклеточный Папиллярный Хромофобный	43 (79,6) 8 (14,8) 3 (5,6)
Саркоматоидная дифференцировка	4 (7,4)
Статус Карновского 80–100% 70% 60% или менее	29 (53,7) 18 (33,3) 7 (13,0)
Группа прогноза IMDC Благоприятный Промежуточный Неблагоприятный	1 (1,9) 32 (59,3) 21 (38,9)
Нефрэктомия в анамнезе	25 (46,3)
Количество анатомических областей с метастазами 1 2 3 или более	13 (24,1) 14 (25,9) 27 (50,0)
Метастазы в костях	26 (48,1)
Метастазы в печени	20 (37,0)
Метастазы по брюшине	5 (9,3)
Метастазы в головном мозге	4 (7,4)
Сумма размеров таргетных очагов До 6 см 6–11 см >11 см Только неизмеряемые очаги	10 (18,5) 14 (25,9) 29 (53,7) 1 (1,9)

 

Эффективность лечения

Медиана продолжительности терапии составила 31,4 нед. К моменту анализа данных 20 (37%) пациентов завершили лечение, из них 6 (11,1%) – по причине НЯ и 14 (25,9%) пациентов – по причине прогрессирования опухолевого процесса.

Объективный эффект оценен у 50 пациентов. Получен 1 полный эффект и 18 частичных эффектов по критериям RECIST 1.1, что составило частоту объективных эффектов 38%. Четыре (8%) пациента имели прогрессирование на фоне лечения (табл. 2). Медиана глубины эффекта составила -25% (от -100% до +28%; рис. 1). Медиана времени до развития эффекта составила 12,4 нед (1,1–38,3).

 

Таблица 2. Непосредственные результаты лечения

Table 2. Immediate treatment outcomes

Параметр	Значение
Время на лечении, нед Медиана (мин–макс)	31,4 (4–103,7)
Завершили лечение, абс. (%) ·                по причине НЯ ·                по причине прогрессирования	20 (37,0) 6 (11,1) 14 (25,9)
Максимальный ответ на лечение по RECIST 1.1, абс. (%) Полный Частичный Стабилизация Прогрессирование	1 (2) 18 (36) 27 (54) 4 (8)
Время до развития эффекта, нед Медиана (мин–макс)	12,4 (1,1–38,3)
Доля уменьшения суммы диаметров таргетных очагов, Медиана (мин–макс)	-25% (от -100 до 28%)

 

Рис. 1. Гистограмма процента изменения размеров измеряемых очагов у пациентов (по оси ординат указан максимальный процент изменения измеряемых очагов за период лечения, красным цветом выделены пациенты с папиллярным раком, желтым цветом – пациенты с хромофобным раком).

Fig. 1. Bar graph of the percentage change in the size of the measured foci in patients (ordinate axis is the maximum percentage change in the measured foci over the treatment period; patients with papillary cancer are highlighted in red, and patients with chromophobic cancer are highlighted in yellow).

 

Частота объективных эффектов варьировала в зависимости от наличия у пациентов прогностических факторов (рис. 2). У пациентов до 65 лет частота эффектов составила 50%, тогда как у пациентов старше 65 лет – 20% (p=0,07). В группе промежуточного и неблагоприятного прогноза частота эффектов составила 32,1 и 47,6% соответственно (p=0,23). У пациентов со статусом Карновского 70% или более частота эффектов составила 40,9%, тогда как у пациентов со статусом Карновского 60% или менее отмечен только 1 объективный эффект из 6 (16,7%). При светлоклеточном гистологическом типе частота объективных эффектов составила 37,5%. Из 4 случаев, где присутствовал саркоматоидный компонент в опухоли, у 2 пациентов отмечен объективный эффект. У 3 (37,5%) из 8 пациентов с папиллярным раком и у 1 из 3 пациентов с хромофобным раком выявлен объективный эффект.

 

Рис. 2. Частота объективных эффектов в зависимости от прогностических факторов.

Fig. 2. The frequency of objective effects depending on prognostic factors.

 

Медиана длительности наблюдения составила 9,4 мес. За этот период у 20 пациентов отмечено прогрессирование заболевания. Из них только 7 пациентов начали терапию 2-й линии, остальные 13 пациентов умерли, не начав альтернативного лечения. Медиана ВБП составила 17,3 мес (95% доверительный интервал – ДИ 8,5–26,2), 9-месячная ВБП составила 61,3% (рис. 3). Медиана продолжительности жизни не достигнута, 9-месячная ОВ составила 73% (см. рис. 3).

 

Рис. 3. ВБП и ОВ.

Fig. 3. Progression free survival and overall survival.

 

Проанализировано влияние основных клинических факторов на ВБП методом регрессионного анализа Кокса (табл. 3). Единственным фактором, статистически значимо влияющим на ВБП, оказался статус Карновского. При статусе Карновского 60% или ниже по сравнению с пациентами в более удовлетворительном состоянии относительный риск смерти увеличивался в 4,72 раза (95% ДИ 1,43–15,64). Медиана времени без прогрессирования при статусе Карновского 60% или ниже и 70–100% составила 5,1 и 17,3 мес соответственно (p=0,01). Возраст, прогностическая группа IMDC, метастазы в костях или печени не оказывали статистически значимого влияния на ВБП.

 

Таблица 3. Влияние клинических факторов на ВБП (однофакторный регрессионный анализ Кокса)

Table 3. Impact of clinical factors on progression free survival (Cox univariate regression analysis)

Параметр	ОР (95% ДИ)	р
Женский пол (n=14)	1,23 (0,59–3,09)	0,66
Возраст старше 65 лет (n=20)	1,66 (0,67–4,09)	0,27
Статус Карновского 60% или ниже (n=7)	4,72 (1,43–15,64)	0,01
Группа неблагоприятного прогноза IMDC (n=21)	1,19 (0,48–2,96)	0,71
Гистологический тип Светлоклеточный (n=40) Несветлоклеточный (n=10)	0,46 (0,11–1,98)	0,30
Саркоматоидный компонент (n=4)	0,82 (0,18–3,61)	0,79
Нефрэктомия в анамнезе (n=23)	0,33 (0,12–0,90)	0,30
Метастазы в лимфоузлах (n=18)	1,09 (0,44–2,69)	0,85
Метастазы в легких (n=35)	1,46 (0,48–4,41)	0,50
Метастазы в костях (n=24)	2,08 (0,83–5,25)	0,12
Метастазы в печени (n=19)	0,47 (0,16–1,41)	0,18
Анемия (n=16)	0,87 (0,33–2,26)	0,77
Тромбоцитоз (n=21)	1,88 (0,78–4,56)	0,16
Нейтрофилез (n=16)	0,94 (0,34–2,60)	0,90
Гиперкальциемия (n=8)	1,23 (0,36–4,23)	0,74
Время до метастатического процесса <12 мес (n=15)	0,97 (0,37–2,56)	0,95
Примечание. ОР – отношение рисков.

 

Нежелательные явления

НЯ любой степени выявлены у 87% пациентов. НЯ 3–5-й степени – в 48,1% случаев. Два пациента погибли по причине НЯ от тромбоэмболии легочной артерии и острого нарушения мозгового кровообращения. Среди НЯ 3–4-й степени у 13% отмечены артериальная гипертензия, кожная токсичность – у 7,4%, гастроинтестинальная токсичность – у 3,7%, печеночная токсичность – у 3,7%, неврологические нарушения – у 3,7% и другая токсичность – у 22,2% больных (табл. 4). В 25,9% случаев пациентам потребовалась госпитализация в связи с НЯ.

 

Таблица 4. НЯ терапии

Table 4. Treatment-related adverse events

Параметр	Число пациентов, абс. (%)
Любые НЯ	47 (87,0)
НЯ 3–5-й степени Артериальная гипертензия 3–4-й степени Кожные НЯ 3–4-й степени Гастроинтестинальные НЯ 3–4-й степени Эндокринные НЯ 3–4-й степени Печеночные НЯ 3–4-й степени Неврологические НЯ 3–4-й степени Другие НЯ 3–4-й степени	26 (48,1) 7 (13,0) 4 (7,4) 2 (3,7) 2 (3,7) 2 (3,7) 2 (3,7) 12 (22,2)
Госпитализации по причине НЯ	14 (25,9)

 

Прерывание терапии пембролизумабом потребовалось в 7 (13,0%) случаях, в 6 (11,1%) случаях пембролизумаб отменен полностью. В 6 (11,1%) случаях по поводу токсичности использовались кортикостероиды.

Ленватиниб прерывался в 11 (20,4%) случаях, в 13 (24,1%) случаях проводили редукцию дозы препарата. В 7 (13,0%) случаях ленватиниб отменен из-за токсичности. Полная отмена лечения по причине токсичности потребовалась у 6 (11,1%) пациентов.

Подгрупповые анализы не выявили более высокой токсичности, частоты использования кортикостероидов, редукции дозы или отмены лечения у пациентов со статусом Карновского 60% или ниже и у пациентов старше 65 лет (табл. 5, 6).

 

Таблица 5. Токсичность 3–5-й степени, частота редукции доз и отмены терапии, а также использования кортикостероидов в зависимости от статуса Карновского

Table 5. Grade 3–5 toxicity, frequency of dose reduction, therapy discontinuation, and use of corticosteroids depending on Karnofsky performance status

Параметр, абс. (%)	Статус Карновского 70–100% (n=47)	Статус Карновского 60% или менее (n=7)	р
НЯ 3–4-й степени	26 (55,3)	0	0,01
Отмена ленватиниба	7 (14,9)	0	0,58
Редукция дозы ленватиниба	11 (23,4)	2 (28,6)	1,0
Отмена пембролизумаба	6 (12,8)	0	1,00
Отмена обоих препаратов	6 (12,8)	0	1,00
Госпитализации по поводу НЯ	10 (21,3)	2 (28,6)	0,65
Использование кортикостероидов	6 (12,8)	0	1,00

 

Таблица 6. Токсичность 3–5-й степени, частота редукции доз и отмены терапии, а также использования кортикостероидов в зависимости от возраста

Table 6. Grade 3–5 toxicity, frequency of dose reduction, therapy discontinuation, and use of corticosteroids depending on age

Параметр, абс. (%)	До 65 лет (n=33)	Старше 65 лет (n=21)	р
НЯ 3–4-й степени	17 (51,5)	9 (42,9)	0,59
Отмена ленватиниба	3 (9,1)	4 (19,0)	0,41
Редукция дозы ленватиниба	8 (24,2)	5 (23,8)	1,00
Отмена пембролизумаба	3 (9,1)	3 (14,3)	0,67
Отмена обоих препаратов	3 (9,1)	3 (14,3)	0,67
Госпитализации по поводу НЯ	7 (21,2)	5 (23,8)	1,00
Использование кортикостероидов	4 (12,1)	2 (9,5)	1,00

 

Обсуждение

Выбор терапии пациентов с почечно-клеточным раком промежуточного или неблагоприятного прогнозов, а также пациентов с несветлоклеточным гистологическим типом остается предметом дискуссий [6]. Практические рекомендации Российского общества клинической онкологии указывают на возможность использования нескольких режимов терапии как у пациентов со светлоклеточным раком почки, так и при несветлоклеточном гистотипе [1].

Опубликованное исследование CLEAR и последующий метаанализ результатов регистрационных исследований продемонстрировали, что комбинация пембролизумаба и ленватиниба обладает наибольшей вероятностью достижения объективного эффекта [2, 3]. В исследовании II фазы для несветлоклеточных гистологических типов получены данные о существенной эффективности комбинации ленватиниба и пембролизумаба [4]. На основании этих данных мы инициировали исследование комбинации ленватиниба и пембролизумаба в когорте пациентов со светлоклеточным раком промежуточного и неблагоприятного прогнозов IMDC в случае наличия выраженных симптомов прогрессирования или значительного объема метастатического поражения. Также в когорту исследования вошли пациенты с папиллярным и хромофобным гистологическими типами любой группы прогноза ввиду менее благоприятного прогноза у данных пациентов при использовании стандартных терапевтических опций. Субъективная составляющая в оценке критериев включения в данный анализ минимизировалась путем предварительного обсуждения всех включенных пациентов на городском онкологическом консилиуме с присутствием одного представителя от каждого центра, участвующего в отборе пациентов.

Мы получили общую частоту объективных эффектов 38%. Отдельно при анализе пациентов со светлоклеточным раком частота эффектов составила 37,5%. Это существенно меньше, чем в исследовании CLEAR, где частота эффектов составила 71% [7]. Подгрупповой анализ по частоте объективных эффектов продемонстрировал, что пациенты старше 65 лет, а также пациенты со статусом Карновского 60% или ниже реже демонстрировали объективные эффекты на лечении. Из 6 пациентов со статусом Карновского 60% или ниже объективный эффект выявлен только в одном случае. Последующий регрессионный анализ подтвердил, что низкий функциональный статус существенно ухудшил отдаленные результаты лечения в нашем исследовании.

При медиане наблюдения 9,4 мес мы смогли проанализировать только 9-месячную ВБП и ОВ: они составили 61 и 73% соответственно. Эти цифры также ниже, чем в исследовании CLEAR, где в подгрупповом анализе когорты промежуточного и неблагоприятного прогнозов 2-летняя ОВ составила 75% [2]. Возможные причины полученных различий состоят в том, что пациенты в нашей исследуемой когорте имели исходно большее число неблагоприятных факторов прогноза. Чуть больше 1/2 наших пациентов имели статус Карновского выше 70% по сравнению с 83% в исследовании CLEAR. Доля пациентов с метастазами в печени в нашем исследовании и исследовании CLEAR составила 37% против 17%, нефрэктомия ранее выполнена в 48% случаев против 74% соответственно. У 7,4% пациентов имелись метастазы в головном мозге, и в 20,4% случаев пациенты имели несветлоклеточный гистотип.

Когорта пациентов в нашем исследовании имела крайне высокую распространенность опухолевого процесса. Медиана суммы диаметров измеряемых очагов составила 149 мм, и более 1/2 пациентов имели сумму диаметров измеряемых очагов >110 мм. Эти значения являются высокими, с учетом того, что в 46% случаев ранее выполнена нефрэктомия. Для сравнения, в исследовании CLEAR только 23% пациентов имели сумму диаметров таргетных очагов >110 мм. В данном анализе продемонстрировано негативное влияние размера очагов на ВБП и ОВ [8].

Анализируя эффективность терапии в когорте пациентов с несветлоклеточными гистологическими типами, следует отметить, что частота эффектов составила 40% и оказалась сопоставима с недавно опубликованными результатами исследования KEYNOTE-B61, в котором при похожей характеристике пациентов и преобладании папиллярного гистотипа частота эффектов составила 49% [4].

Отдельного внимания заслуживает безопасность терапии данной комбинацией. НЯ 3-й степени или выше выявлены в 48% случаев. В 26% случаев потребовалась госпитализация пациента по причине НЯ. Полная отмена лечения по причине НЯ потребовалась в 11% случаев. В исследовании CLEAR частота НЯ 3–4-й степени составила 82%, однако многие НЯ представлены лабораторными отклонениями. В исследовании CLEAR 13% пациентов досрочно закончили лечение по причине НЯ, что сопоставимо с данными нашего исследования.

Мы не нашли в доступной литературе сведений об эффективности комбинации ленватиниба и пембролизумаба у пациентов в реальной клинической практике, даже в более отягощенной когорте. В недавно опубликованном исследовании общероссийского регистра, включившего данные по 151 пациенту, на момент написания данной статьи представлены только результаты переносимости терапии. В данном исследовании доля пациентов с НЯ 3–4-й степени составила 17%, что существенно меньше, чем в нашей работе (96%) [9].

Таким образом, мы получили данные, что у пациентов с промежуточным/неблагоприятным прогнозом при наличии выраженных симптомов и/или большой распространенности опухолевого процесса и низком функциональном статусе вероятность достижения объективного эффекта ниже, чем в регистрационном исследовании CLEAR. С другой стороны, мы получили сопоставимую с опубликованными данными эффективность комбинации при несветлоклеточных гистологических подтипах и не получили дополнительных сигналов по безопасности ни в группе пациентов старшего возраста, ни в группе пациентов со статусом Карновского 60% или ниже, что означает переносимость комбинации даже в отягощенной когорте пациентов.

Заключение

Наши результаты позволяют сделать вывод, что непосредственная эффективность комбинации ленватиниба и пембролизумаба в реальной клинической практике за пределами критериев включения в исследование CLEAR является клинически значимой и позволяет рассчитывать на улучшение даже у пациентов с большим объемом метастатического процесса и несветлоклеточным гистотипом, однако ожидаемая польза у пациентов в неудовлетворительном соматическом статусе остается дискутабельной.

Раскрытие интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.

Disclosure of interest. The authors declare that they have no competing interests.

Вклад авторов. Авторы декларируют соответствие своего авторства международным критериям ICMJE. Все авторы в равной степени участвовали в подготовке публикации: разработка концепции статьи, получение и анализ фактических данных, написание и редактирование текста статьи, проверка и утверждение текста статьи.

Authors’ contribution. The authors declare the compliance of their authorship according to the international ICMJE criteria. All authors made a substantial contribution to the conception of the work, acquisition, analysis, interpretation of data for the work, drafting and revising the work, final approval of the version to be published and agree to be accountable for all aspects of the work.

Источник финансирования. Материал подготовлен при финансовой поддержке ООО «Эйсай». При подготовке рукописи авторы сохранили независимость мнений.

Funding source. This study was supported by Eisai Co., Ltd. During the preparation of the manuscript, the authors maintained their independence of opinion.

Информированное согласие на публикацию. Пациенты подписали форму добровольного информированного согласия на публикацию медицинской информации.

Consent for publication. Written consent was obtained from the patients for publication of relevant medical information and all of accompanying images within the manuscript.

About the authors

Ilya A. Pokataev

Moscow City Hospital named after S.S. Yudin, Moscow Healthcare Department

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0000-0001-9864-3837

D. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

Daniil L. Stroyakovskiy

Moscow City Oncology Hospital №62

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0000-0003-1973-1092

Cand. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

Mikhail Y. Fedyanin

Blokhin National Medical Research Center of Oncology; Moscow Multidisciplinary Clinical Center “Kommunarka”; Pirogov National Medical and Surgical Center

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0000-0001-5615-7806

D. Sci. (Med.), Moscow Multidisciplinary Clinical Center “Kommunarka”, Blokhin National Medical Research Center of Oncology, Pirogov National Medical and Surgical Center

Russian Federation, Moscow; Moscow; Moscow

Liudmila G. Zhukova

Loginov Moscow Clinical Scientific Center

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0000-0003-4848-6938

D. Sci. (Med.), Corr. Memb. RAS

Russian Federation, Moscow

Olesia A. Stativko

Moscow City Hospital named after S.S. Yudin, Moscow Healthcare Department

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0009-0002-1084-1551
SPIN-code: 3627-0262

Head of the Chemotherapy Department

Russian Federation, Moscow

Irina I. Andreyashkina

Loginov Moscow Clinical Scientific Center

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0000-0003-2646-499X

D. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

Maria I. Volkova

Moscow City Hospital named after S.S. Yudin, Moscow Healthcare Department; Russian Medical Academy of Continuous Professional Education

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0000-0001-7754-6624

D. Sci. (Med.), Prof., Moscow State Budgetary Healthcare Institution "Oncological Center No. 1 of Moscow City Hospital named after S.S. Yudin, Moscow Healthcare Department", Russian Medical Academy of Continuous Professional Education

Russian Federation, Moscow; Moscow

Mikhail V. Volkonskiy

Moscow City Oncology Hospital №62

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0000-0003-4060-5015

Cand. Sci. (Biol.)

Russian Federation, Moscow

Natalya I. Polshina

Loginov Moscow Clinical Scientific Center

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0000-0001-5417-0425

oncologist

Russian Federation, Moscow

Ekaterina V. Kotova

Pirogov National Medical and Surgical Center

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0009-0003-2140-352X

Resident

Russian Federation, Moscow

Darya A. Kravchuk

Moscow Multidisciplinary Clinical Center “Kommunarka”

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0000-0002-8780-6159

oncologist

Russian Federation, Moscow

Alexandr A. Bystrov

Moscow City Oncology Hospital №62

Email: ipokataev@gmail.com

Cand. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

Tatiana G. Antonova

Moscow City Hospital named after S.S. Yudin, Moscow Healthcare Department

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0009-0007-6646-7454

Head of the Day Hospital for Antitumor and Drug Therapy Department

Russian Federation, Moscow

Marina A. Lyadova

Moscow City Hospital named after S.S. Yudin, Moscow Healthcare Department; Novokuznetsk State Institute for Further Training of Physicians – Branch Campus of the Federal State Budgetary Educational Institution of Further Professional Education «Russian Medical Academy of Continuous Professional Education» of the Ministry of Healthcare of the Russian Federation

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0000-0002-9558-5579

Cand. Sci. (Med.), Moscow State Budgetary Healthcare Institution "Oncological Center No. 1 of Moscow City Hospital named after S.S. Yudin, Moscow Healthcare Department", Novokuznetsk State Institute for Further Training of Physicians – Branch Campus of the Federal State Budgetary Educational Institution of Further Professional Education "Russian Medical Academy of Continuous Professional Education"

Russian Federation, Moscow; Novokuznetsk

Evgeniya S. Kuzmina

Moscow City Hospital named after S.S. Yudin, Moscow Healthcare Department

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0009-0007-2856-5176
SPIN-code: 9668-5733

oncologist, Department Head

Russian Federation, Moscow

Sergey A. Parts

Moscow City Hospital named after S.S. Yudin, Moscow Healthcare Department

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0009-0003-9954-4584

Cand. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

Magomet Kh. Salpagarov

Loginov Moscow Clinical Scientific Center

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0009-0002-1562-8944

Head of the Oncourology Department

Russian Federation, Moscow

Vsevolod N. Galkin

Moscow City Hospital named after S.S. Yudin, Moscow Healthcare Department

Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0000-0002-6619-6179

D. Sci. (Med.), Prof.

Russian Federation, Moscow

Alexey V. Klimov

Blokhin National Medical Research Center of Oncology

Author for correspondence.
Email: ipokataev@gmail.com
ORCID iD: 0000-0003-0727-2976

Senior Res. Officer

Russian Federation, Moscow

References

Supplementary files