Hydroxyethyldimethyldihydropyrimidine as the drug of choice for the prevention of paraprosthetic seromas in breast reconstructive surgery: A retrospective study

Full Text

Введение

Длительно сохраняющаяся лимфорея, сопровождающаяся формированием серомы, риском инфицирования послеоперационной раны и ложа силиконового импланта с угрозой его утраты, остается одной из нерешенных проблем реконструктивной хирургии молочных желез (МЖ) с использованием алломатериалов (силиконовый имплант, сетчатый эндопротез) в лечении рака молочной железы (РМЖ).

В ходе резекционного этапа лечения по поводу РМЖ нарушаются пути лимфо- и кровооттока в оставляемых тканях, формируется межтканевая полость, в просвет которой в последующем происходит истечение или пропотевание жидкостей (кровь, лимфа).

A. Van Bemmel и соавт. (2011 г.) установили, что скапливающаяся в операционной ране жидкость качественно изменяется уже в первые дни после операции. В частности, ее соответствие по составу лимфе со сгустками в 1-е сутки после операции объясняется повреждением лимфатичес- ких и кровеносных сосудов в ходе резекционного этапа, а в последующем схожесть с раневым экссудатом обусловлена закономерным развитием острой фазы воспаления на операционную травму. Кроме того, операции на МЖ сопровождаются более выраженной лимфореей из-за лимфодиссекции в области грудной клетки (ГК), характерной особенностью которой является повышенный естественный лимфоток по сравнению с током лимфы брюшной стенки [1].

Е.Е. Лукоянычев и соавт. (2022 г.) определили 2 порочных круга в патогенезе серомы: первый круг основан на истечении и накоплении в замкнутой межтканевой полости лимфы с низким содержанием тромбоцитов и высоким уровнем нейтрофилов в результате механической травмы и повреждения лимфатических сосудов; второй круг характеризуется повышением проницаемости сосудов и локальным накоплением провоспалительных интерлейкинов (ИЛ) в ответ на накопление жидкости в замкнутой полости. Замыкая и сопоставляя порочные круги, серома формирует самоподдерживающий механизм, затрудняющий ее самостоятельный регресс, а в случае установки в сформированную полость инородных тел (силиконовый имплант, сетчатый эндопротез) последние являются дополнительным фактором, поддерживающим существование серомы [2].

В настоящее время известно несколько способов профилактики послеоперационных осложнений (антибиотикопрофилактика, инфильтрация перивульнарной зоны комплексом аутологичных цитокинов, применение Метилурацила, пирфенидона) и оптимизации приживления силиконового импланта (облитерация полости серомы тканевыми сеалентами, местное использование 2-меркаптоэтансульфоната натрия) после реконструктивно-восстановительных операций (РВО) на МЖ. При этом их использование не позволяет достичь желаемого результата в силу тех или иных особенностей.

В 2001 г. С.Г. Измайлов и соавт. в своей работе широко осветили свойства гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина (Ксимедон), возможности его применения в лечении ран [3]. Описанные фармакологические эффекты обусловили большой интерес к его использованию, а отсутствие токсичности, терапевтическая широта, крайне узкие противопоказания делают возможным применение этого препарата во многих областях медицины [4].

Гидроксиэтилдиметилдигидропиримидин – оригинальное отечественное лекарственное средство, разработанное Институтом органической и физической химии имени А.Е. Арбузова Казанского научного центра РАН и Казанским государственным медицинским университетом. В химическом отношении гидроксиэтилдиметилдигидропиримидин представляет собой 1-(β-оксиэтил)-4,6-диметил-1,2-дигидро-2- оксипиримидин и является одним из наиболее простых негликозидных аналогов пиримидиннуклеозидов. При пероральном приеме гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина происходит быстрое всасывание его в течение 0,5–1 ч, максимальная концентрация препарата в сыворотке крови достигается через 1,7 ч. Время полувыведения препарата составляет 5,5 ч. В результате низкого процента связывания с сывороточным альбумином и отсутствия биотрансформации в организме препарат не оказывает конкурентного действия при приеме других лекарственных средств [5]. Приказом Минздрава России №287 от 17.12.1993 гидрокси- этилдиметилдигидропиримидин допущен к производству и применению в медицинской практике. Его фармакологические эффекты как синтетического аналога эндогенных регуляторных пептидов достигаются несколькими путями. Гидроксиэтилдиметилдигидропиримидин активирует аденилатциклазу и в результате накопления циклического аденозинмонофосфата в клетке стимулирует биосинтез белка, воздействует на систему регуляции активного транспорта кальция в клетке, а также положительно влияет на процессы тканевого дыхания, перекисного окисления липидов и активности антиоксидантной системы. Кроме того, он оказывает потенцирующее действие на сульфгидрильный статус иммунокомпетентных клеток, обладает антимутагенной активностью и антимикробным эффектом [6].

Особенностью РВО на МЖ после радикального лечения РМЖ является обширная мобилизация подкожной жировой клетчатки, фасции, мышц, что сопровождается множес- твенными повреждениями кровеносных и лимфатических сосудов, образованием остаточных полостей, в которых скапливается раневое отделяемое. Размещение силиконового импланта в этой зоне дополнительно способствует образованию сером, повышает опасность инфицирования скопившегося раневого отделяемого, с формированием абсцессов и лигатурных свищей, что может привести к отторжению имплантов.

Именно на 3–5-е сутки послеоперационного периода отмечается наиболее интенсивное воспаление и максимальный подъем уровня цитокинов, что приводит к их дисбалансу и возникновению местных раневых осложнений [7, 8]. D. Kokotovic и соавт. (2017 г.) установлено, что воспалительный ответ в виде максимального повышения ИЛ-6 и 10, С-реактивного белка (СРБ), фибриногена и A-антитрипсина регистрируется в первые 24 ч после герниопластики с использованием сетчатых эндопротезов, и только на 7-е сутки эти показатели нормализуются [9]. В свою очередь, уже на ранних сроках гидроксиэтилдиметилдигидропиримидин регулирует процесс воспаления в месте оперативного вмешательства, тем самым стимулирует приживление сетчатого эндопротеза путем повышения неспецифической резистентности организма к инфекции, усиления неоваскулогенеза с врастанием грануляционной ткани в его структуру. Препятствуя реинфицированию сетчатого эндопротеза, гидроксиэтилдиметилдигидропиримидин (Ксимедон) создает благоприятные условия для кроволимфообращения, что предупреждает образование парапротезных сером [10].

Помимо системного воздействия на организм в реконструктивно-восстановительной хирургии МЖ наиболее важной способностью гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина является активизация процессов тканевой регенерации [3]. Установлено, что стимулирующий эффект препарата наиболее полно проявляется в первые 5–7 дней после начала приема. При этом заживление ран происходит значительно быстрее, чем в контрольной группе с использованием Метилурацила, формирующийся рубец созревает более ускоренно с менее выраженным разрастанием грануляционной ткани, так как раньше запускается процесс коллагеногенеза [3], а прочность рубца с 5-х суток достоверно выше, чем в контроле. При этом препарат не меняет этапности заживления ран, наблюдаются те же фазы раневого процесса, но со значительным их укорочением. По данным экспериментальных исследований, гидроксиэтилдиметилдигидропиримидин приводит к балансу между раневыми эффектами провоспалительных и противовоспалительных цитокинов, усиливает неоваскулогенез и прорастание сетчатого эндопротеза грануляционной тканью, ускоряя его приживление и способствуя рассасыванию жидкостных образований в перипротезных зонах [11, 12].

Другим важным свойством гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина является его регулирующее воздействие на воспалительный процесс. В первой стадии воспаления препарат оказывает протективное влияние на клеточном уровне за счет мембраностабилизирующего, антиоксидантного, адаптогенного, антибактериального эффектов. Препятствуя большинству некробиотических процессов, он значительно укорачивает фазу альтерации. Во второй фазе воспаления за счет выраженного противоотечного действия, улучшения микроциркуляции уменьшается период экссудации. В фазе пролиферации воздействие гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина приводит к быстрой активации коллагеногенеза, наилучшей васкуляризации, ускоренной эпителизации зоны шва [13].

Положительное влияние препарата на тканевое сосудистое русло (ликвидация стазов, спазма артериол, пареза венул, ускорение кровотока, нормализация соотношений свертывающей и антикоагулянтной систем) в условиях обширной резекции и лимфодиссекции в ходе РВО на МЖ также способствует минимизации послеоперационных осложнений.

Цель – оценить эффективность применения гидрокси- этилдиметилдигидропиримидина у пациенток, перенесших РВО с использованием силиконового импланта в ходе лечения РМЖ.

Материалы и методы

В период с 2020 по 2022 г. проведен анализ результатов лечения 138 больных, перенесших операции по поводу РМЖ в многопрофильном стационаре, из них 75 (54,3%) пациенток включены в исследование.

Критериями включения в ретроспективное исследование явились: морфологически верифицированный первично- операбельный РМЖ, необходимость выполнения однотипного радикального резекционного этапа хирургического лечения в объеме кожесохранной радикальной мастэктомии (КРМЭ), отсутствие противопоказаний для проведения РВО на МЖ (местно-распространенный, метастатический РМЖ, базальноподобный и HER2-зависимый молекулярно-биологические подтипы), желание пациентки восстановить утраченную МЖ тем или иным способом.

В 1-ю группу (n=34, 45,3%) включены пациентки, которым гидроксиэтилдиметилдигидропиримидин назначался в комплексе фармакотерапии сопровождения (в пред- операционном периоде за сутки до оперативного лечения и в послеоперационном периоде с 1 по 8-е сутки включительно после выполненной РВО на МЖ с использованием силиконового импланта) в дозировке по 0,5 г 4 раза в сутки перед приемом пищи¹. Во 2-й группе (n=41, 54,7%) прием гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина не назначался.

Возраст пациенток колебался от 30 до 70 лет, в основном это были женщины трудоспособного и репродуктивного возраста (табл. 1).

 

Таблица 1. Распределение пациенток по возрасту Table 1. The distribution of patients by age
Группа	Возраст, лет
	15–29	30–39	40–49	50–59	60–69
1-я (n=34)	–	6	14	14	–
2-я (n=41)	–	12	16	10	3
Всего: 75	–	18	30	24	3

 

Предоперационное обследование пациенток проводилось с целью морфологической верификации и стадирования заболевания, исключения прогрессирования онкопроцесса в случаях ранее диагностированного РМЖ в соответствии с Клиническими рекомендациями по лечению РМЖ от 2021 г. Всем без исключения больным проводились рентгенография органов ГК в трех проекциях, остеосцинтиграфия, ультразвуковое исследование МЖ, лимфатической системы, органов брюшной полости, забрюшинного пространства, малого таза, фиброгастродуоденоскопия, фиброколоноскопия, определение уровня онкомаркеров РЭА, СА 125, СА 15-3 в сыворотке крови. Компьютерная томография органов ГК, брюшной полости, магнитно-резонансная томография головного мозга, МЖ проводились строго по показаниям для уточнения выявленных изменений.

В исследовании преобладали пациентки со II стадией РМЖ (табл. 2).

 

Таблица 2. Стадийность онкологического процесса в группах исследования Table 2. Staging of the malignancies in the study groups
Группа	Стадия
	0	I	IIa	IIb	IIIa	IIIb	IIIc	IV
1-я (n=34)	–	–	12	14	4	4	–	–
2-я (n=41)	–	–	28	8	3	2	–	–
р	–	–	<0,05	<0,03	<0,01	<0,03	–	–

 

Пациенткам с IIIb-стадией РМЖ после безрецидивного периода наблюдения в течение 5–6 лет выполнена отсроченная реконструкция утраченной МЖ.

Хирургический этап лечения

Большинству (n=57, 76%) больных, включенных в исследование, хирургический этап лечения проводился после неоадъювантной полихимиотерпии (НПХТ). Объем проводимой НПХТ зависел от вовлеченности аксиллярных лимфоузлов и результатов иммуногистохимического исследования биопсийного материала и варьировал от 4 до 8 курсов. Непосредственно перед операцией выполнялось ультразвуковое исследование МЖ, аксиллярных лимфоузлов, органов брюшной полости для оценки эффективности проведенной НПХТ и исключения прогрессирования онкопроцесса.

Резекционный этап выполнен 57 (76%) пациенткам в объеме КРМЭ с сохранением сосково-ареолярного комплекса с соблюдением принципов онкорадикализма. Контрлатеральная подкожная мастэктомия с сохранением сосково- ареолярного комплекса выполнена 14 (18,7%) больным 1-й группы и 8 (10,7%) пациенткам 2-й группы по их настоятельному желанию исключить риск возникновения рака в другой МЖ. Показаниями для выполнения риск- редуцирующей операции в соответствии с «Разрешением на применение новой медицинской технологии „Профилактическая мастэктомия с одномоментной реконструкцией“» ФС №2011/009 от 03.02.2011 явились: наследственный BRCA1-ассоциированный РМЖ в 2 случаях; диагностированный РМЖ на фоне отягощенного семейного анамнеза по РМЖ в 9 случаях; в 11 случаях пациентки настояли на подкожном удалении контрлатеральной МЖ в связи с боязнью рака в будущем.

Адъювантная дистанционная лучевая терапия (АДЛТ) в послеоперационном периоде проведена 12 (16%) больным 1-й группы и 8 (10,7%) пациенткам 2-й, что обусловлено наличием метастатического поражения более 2 аксиллярных лимфоузлов, положительными краями резекции по результатам планового гистологического исследования операционного материала.

Характер реконструктивного этапа хирургического лечения определялся сроком его проведения (одномоментно или отсроченно) и планированием АДЛТ (наличие верифицированных метастатически измененных аксиллярных лимфоузлов). Отсроченная двухэтапная реконструкция утраченной МЖ тканевым экспандером с последующей заменой на силиконовый имплант выполнена 10 (13,3%) пациенткам 1-й группы и 8 (10,7%) – 2-й. КРМЭ с одномоментной установкой тканевого экспандера в сочетании с сетчатым эндопротезом с последующей заменой на силиконовый имплант после АДЛТ выполнена 6 (8%) пациенткам 1-й группы и 8 (10,7%) – 2-й. Одномоментная субпекторальная реконструкция силиконовым имплантом с его дополнительным укрытием по нижне-наружному контуру сетчатым эндопротезом выполнена 8 (10,7%) пациенткам 1-й группы и 1 (1,3%) больной 2-й группы. В стремлении исключить патологическую подвижность восстановленной МЖ 10 (13,3%) пациенткам 1-й группы и 24 (32%) 2-й выполнена одномоментная препекторальная реконструкция силиконовым имплантом с его полным укрытием сетчатым эндопротезом.

Симметризирующие операции на контрлатеральной МЖ выполнены 22 (29,3%) пациенткам, а их характер зависел от исходного состояния МЖ и желания самой женщины. Коррекция птоза МЖ 2–3-й степени гландулярным лоскутом² выполнена 13 (17,3%) пациенткам, 9 (12%) больным выполнена вертикальная редукционная мастопексия.

Результаты и обсуждение

Медикаментозная терапия, назначаемая всем пациенткам независимо от приема гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина, включала предоперационную подготовку (гидроксизин вечером накануне операции и в день операции с седативной целью, низкомолекулярный гепарин с целью профилактики тромбоэмболических осложнений, антибиотикопрофилактика цефалоспорином I поколения), в послеоперационном периоде – нестероидные противовоспалительные препараты с целью адекватного обезболивания по требованию, цефалоспорины III поколения в течение 7–9 дней, противоязвенные препараты и низкомолекулярный гепарин.

Из лабораторных показателей крови за сутки до операции, а также в 3, 7 и 10-е сутки после операции оценивался уровень лейкоцитов, лимфоцитов, соотношение нейтрофилов и лимфоцитов, фибриногена, СРБ, ИЛ-6. Выбор этих показателей крови обусловлен их наибольшей доступностью в многопрофильных стационарах и информативностью в плане оценки выраженности воспалительной реакции организма в ответ на хирургическую операцию.

При анализе показателей уровня лейкоцитов и лимфоцитов накануне операции, а также на 3, 7, 10-е сутки после операции не выявлено существенных различий среди пациенток обеих групп (рис. 1).

 

Рис. 1. Показатели уровня лейкоцитов и лимфоцитов (109/л) в динамике в до- и послеоперационном периоде в зависимости от приема гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина.

Fig. 1. Pre- and postoperative white blood cell and lymphocyte counts (10⁹/l) depending on using hydroxyethyldimethyldihydropyrimidine.

 

При анализе данных показателей у пациенток выявлено содержание лимфоцитов в периферической крови как до операции, так и на 5–7-е сутки после операции в пределах верхней границы референсных значений, что обусловлено, вероятнее всего, наличием основного заболевания, перенесенной НПХТ. В ходе сравнительного анализа среди пациенток 1-й группы отмечено более значимое снижение уровня лимфоцитов (с 36,5 до 26,9%) и, соответственно, повышение количества сегментоядерных нейтрофилов (с 49,3 до 58,2%) по сравнению со 2-й группой, где уровни лимфоцитов (с 35,4 до 28,5%) и сегментоядерных нейтрофилов (с 51,9 до 59,6%) изменились в меньшей степени (рис. 2).

 

Рис. 2. Показатели соотношения лимфоциты/сегментоядерные нейтрофилы (%) у пациенток 1-й группы в динамике в до- и послеоперационном периоде в зависимости от приема гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина.

Fig. 2. Pre- and postoperative lymphocytes/polymorphonuclear leucocytes ratio (%) in group 1 patients depending on using hydroxyethyldimethyldihydropyrimidine.

 

При оценке динамики показателей СРБ и ИЛ-6 после операции выявлена отчетливая тенденция в виде менее выраженной воспалительной реакции у пациенток 1-й группы несмотря на более значимое повышение уровня ИЛ-6 на 3–5-е сутки после операции (рис. 3).

 

Рис. 3. Показатели СРБ (мг/л) и ИЛ-6 (пг/мл) в динамике в до- и послеоперационном периоде в зависимости от приема гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина.

Fig. 3. Pre- and postoperative C-reactive protein (mg/L) and interleukin-6 (pg/mL) depending on using hydroxyethyldimethyldihydropyrimidine.

 

При анализе уровня фибриногена отмечено менее значимое его увеличение в острую фазу воспалительного процесса на 3–5-е сутки после операции (рис. 4).

 

Рис. 4. Показатели уровня фибриногена (г/л) в динамике в до- и послеоперационном периоде в зависимости от приема гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина.

Fig. 4. Pre- and postoperative fibrinogen level (g/L) depending on using hydroxyethyldimethyldihydropyrimidine.

 

Характер осложнений варьировал в зависимости от способа установки силиконового импланта, а также приема гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина. При субпекторальной установке силиконового импланта после КРМЭ выявлены: патологическая подвижность восстановленной МЖ (n=6,8%), волнообразная деформация верхнего контура восстановленной МЖ в вертикальном положении (n=7, 9,3%), локальный некроз постмастэктомического лоскута, обусловленный радикализмом резекционного этапа операции, в 3 случаях (4%). При препекторальной установке силиконового импланта в подобных ситуациях отмечена только волнообразная деформация верхнего контура восстановленной МЖ (n=13, 17,3%), обусловленная минимальными покровными тканями и характерной деформацией самого силиконового импланта при его вертикализации.

Раневое отделяемое по улавливающим дренажам до 70–100 мл в раннем послеоперационном периоде у пациенток обеих групп было серозно-геморрагическое в течение 1–3 сут с тенденцией к уменьшению его объема. Показаниями для удаления улавливающего дренажа из парапротезного пространства являлись отсутствие признаков кровотечения и объем отделяемого за сутки до 50 мл. Прием гидрокси- этилдиметилдигидропиримидина позволил сократить сроки удаления улавливающего дренажа с 5,4 дня (2-я группа) до 2,6 дня (1-я группа). У 16 (21,3%) пациенток 2-й группы потребовалось пункционное ведение парапротезного лимфоцеле в течение 14–20 дней раннего послеоперационного периода. В свою очередь, у пациенток 1-й группы формирование парапротезного лимфоцеле, требовавшее его пункционного ведения, не выявлено. Случаев кровотечения в раннем послеоперационном периоде не зафиксировано.

В 1 случае пациентка, перенесшая комплексное лечение по поводу РМЖ, отказалась от проведения этапной дермотензии после установки тканевого экспандера в связи с выраженным болевым синдромом в зоне операции, обусловленным ригидностью покровных тканей после проведенной АДЛТ.

Анализ динамики показателей качества жизни (КЖ), являющихся наиболее объективными в плане оценки эффективности проводимого лечения, позволяет определить целесообразность применения того или иного способа лечения, использования лекарственного препарата и т.д. Показатели КЖ нами оценены до операции и через 6 мес после проведенного лечения с применением опросника MOS SF-36 (русскоязычная версия) [14]. Все опросники MOS SF-36 пациентки заполняли самостоятельно перед оперативным вмешательством и через 6 мес после.

Показатели КЖ в соответствии с MOS SF-36 позволили объективизировать степень влияния приема гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина в фармакотерапии сопровож- дения на физическое и психологическое благополучие пациенток посредством предупреждения развития наиболее частого раннего послеоперационного осложнения в виде парапротезной серомы.

При оценке показателей КЖ до операции у пациенток обеих групп не выявлено значимой разницы в физическом компоненте здоровья, в психологическом компоненте здоровья отмечены более высокие показатели у пациенток 1-й группы (табл. 3).

 

Таблица 3. Показатели КЖ пациенток до операции Table 3. Preoperative quality of life (QoL)
Группа	Физический компонент здоровья (PH)				Итого	Психологический компонент здоровья (MH)				Итого
	PF	RP	BP	GH		VT	SE	RE	MH
1-я (n=34)	72,5	46,4	73,6	67,7	46,3	61,4	70,5	66,7	66,3	46,3
2-я (n=41)	80,0	75,0	57,7	54,7	46,8	58,3	66,7	66,7	58,7	42,9
р	<0,05	<0,03	<0,03	<0,05	<0,05	<0,05	<0,05	<0,03	<0,03	<0,05
Примечание. Здесь и далее в табл. 4, на рис. 5–7: PF – физическая активность, RP – физические проблемы в ограничении деятельности, BP – физическая боль, GH – общее восприятие здоровья, VT – жизнеспособность, SE – социальная активность, RE – эмоциональные проблемы в ограничении деятельности, MH – психическое здоровье.

 

При анализе показателей КЖ после операции отмечены их более высокие уровни у пациенток 1-й группы (табл. 4).

 

Таблица 4. Показатели КЖ пациенток после операции Table 4. Postoperative QoL
Группа	Физический компонент здоровья (PH)				Итого	Психологический компонент здоровья (MH)				Итого
	PF	RP	BP	GH		VT	SE	RE	MH
1-я (n=34)	82,2	61,1	70,4	66,6	46,3	72,2	80,6	92,6	68,9	51,4
2-я (n=41)	65,0	50,0	60,0	58,4	40,9	61,5	72,5	76,7	64,8	49,2
р	<0,05	<0,03	<0,05	<0,05	<0,05	<0,05	<0,05	<0,03	<0,05	<0,05

 

Анализ показателей КЖ пациенток до и после операции в разных группах также позволяет оценить степень влияния и эффективность приема гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина на причинно-следственную связь между развившимся осложнением и удовлетворенностью результатами лечения. Прием препарата позволил сохранить высокие показатели КЖ у пациенток 1-й группы (рис. 5).

 

Рис. 5. Показатели КЖ пациенток до и после операции на фоне приема гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина

Fig. 5. Pre- and postoperative QoL during hydroxyethyldimethyldihydropyrimidine therapy.

 

Напротив, развившиеся осложнения, в частности парапротезная серома в 16 случаях (21,3%) у пациенток 2-й группы, снизили показатели физического компонента здоровья, что объясняется необходимостью проведения мероприятий по их ликвидации (рис. 6).

 

Рис. 6. Показатели КЖ пациенток до и после операции без приема гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина.

Fig. 6. Pre- and postoperative QoL without hydroxyethyldimethyldihydropyrimidine therapy.

 

Более высокие показатели психологического компонента здоровья у пациенток 2-й группы после операции обусловлены достигнутыми конечными результатами реконструктивно-восстановительного лечения.

При сравнительном анализе показателей КЖ после операции в зависимости от приема гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина отмечаются более высокие показатели в 1-й группе, что подтверждает эффективность приема препарата с целью минимизации количества осложнений и улучшения показателей КЖ (рис. 7).

 

Рис. 7. Показатели КЖ пациенток после операции.

Fig. 7. Postoperative QoL.

 

Случаев токсических и аллергических проявлений на фоне приема гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина, а также несовместимости с другими лекарственными средствами не установлено.

Заключение

1. Совершенствование хирургических аспектов РВО на МЖ с использованием силиконового импланта после радикального лечения РМЖ не позволяет исключить травмирование тканей и оставление в сформированных полостях инородных материалов, являющихся одними из основных факторов формирования серомы.
2. Гидроксиэтилдиметилдигидропиримидин, препарат пиримидинового ряда и синтетический аналог эндогенных регуляторных пептидов, посредством широкого спектра фармакологических эффектов воздействует не только на течение раневого процесса, но и на весь организм в целом, при этом не обладает побочными эффектами, а список противопоказаний (гиперчувствительность к препарату, острые и хронические лейкозы, эритремия, детский возраст до 18 лет, беременность) допускает его использование в лечении различной патологии.
3. Применение гидроксиэтилдиметилдигидропиримидина в фармакотерапии сопровождения после РВО на МЖ с использованием силиконового импланта позволяет значительно уменьшить выраженность воспалительной реакции в операционной ране, оптимизировать течение раннего послеоперационного периода, уменьшить длительность лимфореи и сроки удаления улавливающих дренажей, минимизировать формирование парапротезной серомы, достичь значительно лучших показателей КЖ в периоде реабилитации.

Раскрытие интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.

Disclosure of interest. The authors declare that they have no competing interests.

Вклад авторов. Авторы декларируют соответствие своего авторства международным критериям ICMJE. Все авторы в равной степени участвовали в подготовке публикации: разработка концепции статьи, получение и анализ фактических данных, написание и редактирование текста статьи, проверка и утверждение текста статьи.

Authors’ contribution. The authors declare the compliance of their authorship according to the international ICMJE criteria. All authors made a substantial contribution to the conception of the work, acquisition, analysis, interpretation of data for the work, drafting and revising the work, final approval of the version to be published and agree to be accountable for all aspects of the work.

Источник финансирования. Авторы декларируют отсутствие внешнего финансирования для проведения исследования и публикации статьи.

Funding source. The authors declare that there is no external funding for the exploration and analysis work.

Информированное согласие на публикацию. Пациенты подписали форму добровольного информированного согласия на публикацию медицинской информации.

Consent for publication. Written consent was obtained from the patients for publication of relevant medical information.

 

¹Шабаев Р.М., Ходырев С.А., Богданов С.Н., и др. Лекарственное средство для оптимизации приживления силиконового импланта после реконструктивно-восстановительной операции на молочной железе. Патент на изобретение RU № 2788259. Бюл. №2 от 17.01.2023.

²Шабаев Р.М., Ходырев С.А., Богданов С.Н., и др. Способ хирургической коррекции птоза молочной железы. Патент на изобретение RU №2780368. Бюл. №27 от 21.09.2022.

About the authors

Sergey A. Khodyrev

Kirov Military Medical Academy

Email: kampramis@mail.ru

Res. Officer

Russian Federation, Moscow

Ramis M. Shabaev

Pirogov Russian National Research Medical University

Author for correspondence.
Email: kampramis@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-0428-7454
SPIN-code: 6445-0472

Cand. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

Irina V. Kolyadina

Russian Medical Academy of Continuous Professional; EducationKulakov National Medical Research Center for Obstetrics, Gynecology and Perinatology

Email: kampramis@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-1124-6802

D. Sci. (Med.)n Medical Academy of Continuous Professional Education, Kulakov National Medical Research Center for Obstetrics, Gynecology and Perinatology

Russian Federation, Moscow; Moscow

Pavel M. Starokon

Kirov Military Medical Academy

Email: kampramis@mail.ru

D. Sci. (Med.), Prof.

Russian Federation, Moscow

Aleksandr L. Levchuk

Pirogov Russian National Research Medical University

Email: kampramis@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-2904-0730
SPIN-code: 3600-2394

D. Sci. (Med.), Prof.

Russian Federation, Moscow

Vyacheslav M. Samoylenko

Sechenov First Moscow State Medical University (Sechenov University)

Email: kampramis@mail.ru

D. Sci. (Med.), Prof.

Russian Federation, Moscow

References

Supplementary files